После амнистии десятки освободившихся из колоний туббольных появятся на улицах города. Не всем удаётся вернуться здоровыми.

Депутаты мажилиса уже начали обсуждение законопроекта «Об амнистии...». Совсем скоро около 13 тысяч бывших осуждённых страны окажутся на свободе, а вместе с ними весь букет заболеваний, которые они заработали за колючей проволокой. В том числе туберкулёз.

Корреспонденту «Д» удалось найти одного из освободившихся. Виталий Ильин находился там в 2009 году. Он жалуется, что месяцами добивался перевода в специализированную колонию для лечения туббольных.

– Я считаю, что в 25 лет я стал инвалидом по туберкулёзу из-за условий в колонии УКА 168/2, – рассказывает Виталий Ильин. – Там мы жили в бараке на 120 человек. На нашу «семью» из 12 человек приходилось только 8 кроватей. Такого чтобы лечь вечером на кровать и встать утром, у нас никогда не было. Спали по 3-4 часа, потом отдавали кровать поспать другому. Отсюда хронические недосыпания и болезни. Когда сел в колонию, весил 62 килограмма. Там похудел до 46 килограммов при росте 174 сантиметра. Из-за плохого питания иммунитет ослаб. Я понял, что заболел туберкулёзом, когда начал кашлять кровью. Просил медиков обследовать меня. Они делали снимки. Рентгеновское оборудование в колонии старое, снимки маленькие. Пока я не начал терять сознание и падать, меня не переводили в Актау. Там я попал в барак для хроников. В специализированной колонии совершенно другие условия. Рентгеновское оборудование современное, питание усиленное. Дают мясо, фрукты. Такого питания нет даже в актюбинском противотуберкулезном диспансере. Моё состояние улучшилось, но вылечиться от туберкулёза не удавалось. В целом я болел три года. После УДО долечивался в актюбинском тубдиспансере. Сейчас инвалид, получаю таблетки и пособие. Считаю, что амнистия разгрузит колонии и намного улучшит положение тех, кто там останется.

В департаменте уголовно-исполнительной системы считают, что ситуация с туберкулёзом в колониях становится лучше.

– С 1998 года больные туберкулёзом, в том числе в пенитенциарной системе, получают лечение по программе ДОТС, – рассказывает начальник департамента, полковник юстиции Куаныш Нурписов. – На протяжении последних лет в исправительных учреждениях уменьшилось число осуждённых, больных туберкулёзом. К примеру, за 3 месяца 2002 года по области было 44 таких случая. За 3 месяца нынешнего года – 31.

Медики в ответе за то, чтобы амнистия не привела к вспышке туберкулёза.

– В 2005 году многие освободившиеся терялись, у нас не было тесной взаимосвязи с уголовно-исправительной системой, – рассказывает замглавврача облтубдиспансера Жарылкасын Мулькаманов. – Сейчас к нам сначала поступает меддокументация, потом приезжает больной. Участковые фтизиатры ищут его родственников, выясняют, доехал ли он до места жительства. Часто они указывают несуществующие адреса. У нас был адрес: п. Чилик Актюбинской области и улица Борисова. К поискам приходится привлекать участковых.

– Почему в колониях процветает туберкулёз?

– Люди находятся в тесноте и закрытом пространстве. У тех, кто уже перенес туберкулёз, возникают рецидивы. Они заражают остальных. Два раза в год всему контингенту делают флюо­рографию. Но в закрытых учреждениях, как правило, нет качественных аппаратов. Сейчас стало лучше взаимодействие с медиками закрытых учреждений. При первом же подозрении к нам направляют на анализ мокроты. Привозят для анализа и самих заключённых. Сейчас среди диспансерных больных 26 ранее судимых.

– Насколько сложно лечить таких людей?

– В больнице на ночь остаются дежурный врач и медсестра. Охранники у нас из гражданских, судимые им не подчиняются. Хотя вокруг здания построили ограждение, пациенты все равно убегают. Практически в каждой карточ­ке записи об отсутствии в отделении. У нас есть такие пациенты, которые за полгода лечения не были в отделении в целом по 30 дней. Если бы у нас было отдельное здание для принудительного лечения, тогда можно было бы установить жест­кий контроль.

– Насколько сложно отправить больного на принудительное лечение?

– Мы направляем в суд иски, больные не соглашаются на передачу медкарточки и остаются с открытой формой туберкулёза на воле. За год только на каждом из 12 участков по 3-4 таких случая.

– Насколько высок уровень заражения туберкулёзом, если человек с открытой формой ездит в общественном транспорте, заходит в магазин?

– Палочка Коха чувствительна к сквознякам. Болеют в основном те, кто не соблюдает режим дезинфекции, не проветривает помещение. У нас был случай, когда муж 20 лет болел туберкулёзом, жил с женой и детьми в однокомнатной квартире и никого не заразил. Но это счастливая редкость.

Заболеваемость туберкулёзом среди освободившихся из мест лишения свободы

Татьяна ТОКАРЬ