Семья Канатбаевых переехала в Актобе из Иргизского района, живёт в дачном домике. В 25-метровой комнате ютятся 7 человек. Парализованный после прыжка в Илек мальчик пытается подняться, перекинув верёвку через трубу отопления. Другой реабилитации у него нет.

«Я поступил в колледж и думал, что сделал шаг к заветной мечте помочь родителям. Но моей мечте в один миг пришел конец. Я сижу в коляске, смотрю, как заходит солнце и не могу понять, почему именно со мной случилось такое». Это письмо 18-летнего Кобылана Канатбаева.

6 июня 2012 года после окончания 1-го курса студенты колледжа строительства и бизнеса пошли купаться в Илеке. Двое парней прыгнули с 2-метровой высоты и поплыли дальше. А для Кобылана прыжок оказался трагическим. Он почувствовал, что ударился обо что-то на дне и потерял сознание. Юношу заметили посторонние люди, вывели на берег и вызвали «Скорую». Позже выяснилось, что у него перелом 5 шейного позвонка, мальчика парализовало.

Через месяц его выписали из больницы. Врачи обнадежили, что он сможет встать на ноги, но нужны лечение и физзарядка. Но курса реабилитации 18-летний инвалид 1-й группы до сих пор так и не получил, говорит мама Кобылана Эльмира Тапалова. А дома у них нет никаких условий для восстановления.

Живёт семья Канатбаевых на даче, снимает саманный дом. В летнем домике площадью 25 кв. метров ютятся 7 человек: родители, 5 детей. К ним приехала и бабушка, чтобы сидеть рядом с больным внуком. Половину комнаты занимают постель и коляска Кобылана. На другой спят все остальные.

В маленькой и плохо освещенной комнатушке Кобылан с помощью отопительной трубы пытается развивать мышцы. Привязал шнур к батарее и подтягивается.

Семья переехала в Актобе из Иргизского района 5 лет назад. В ауле Калалыколь закрылась школа. Сначала глава семейства перебрался в город, подрабатывал, как мог. Позже приехала и Эльмира с детьми. Прописалась у знакомых, чтобы найти работу и отправить детей в школу. Сейчас мама не работает, ухаживает за сыном-инвалидом и младшим ребёнком. У мужа работа непостоянная. Дети учатся в колледже и школе.

Через полтора года после выписки из больницы у Кобылана поднялась температура, врач «Скорой» сделал укол, мальчик уснул и не просыпался. Родители отвезли его в больницу.

– Я три дня лежал в коме в реанимации, врачи позвонили родителям, сказали, что я уже не проснусь, просили забрать меня, – говорит Кобылан.

– Мы забрали сына, – говорит его мама. – На третий день дома Кобылан очнулся.

Кобылана часто навещают волонтёры. Вот что рассказывает одна из них, девушка по имени Алима.

– С Кобыланом мы переписываемся «ВКонтакте». Иногда мы с друзьями собираемся на концерт или в театр и бросаем клич, кто может присоединиться. Как-то Кобылан написал, что тоже поехал бы с нами. Я попросила своего дядю, у которого есть машина. Он не отказал. Ребята окружили его, гуляли, пока он не устал. Он был на седьмом небе. Иногда мы просто навещаем его. Правда, от города далеко, туда не ездят автобусы. Мы с друзьями выходим в свободное от учебы время, переходим через железную дорогу и топаем пешком. С собой берём сладости, какие-то мелочи покупаем. Сажаем Кобылана в коляску и вывозим на улицу. Играем, общаемся, – рассказывает Амина Жылкыбаева.

А когда ребята расходятся, Кобылан просит родителей оставить его на улице одного и долго смотрит, как заходит солнце. В комнату он заходит с неохотой. Там тесно и сыро.

Прикованный к коляске юноша обратился в общество парализованных граждан, и теперь он может иногда заказать инватакси. Сейчас семья, как многодетная и с ребёнком-инвалидом, встала в очередь на получение жилья.

В день нашей встречи с Кобыланом к ним должны были приехать врачи. Мать и сын надеялись, что медики дадут рекомендации, и Кобылан наконец-то пройдёт курс реабилитации.