12 января правозащитница Ольга Климонова с двумя детьми вышла к акимату области с плакатом: «Не лишайте меня и братишку еды, г-н президент». Из-за судебных преследований у них арестовали детское пособие по утере кормильца, а вскоре могут отобрать квартиру.

– Каждый месяц мои дети получают детское пособие по потере кормильца [Ольга – вдова бывшего руководителя Актюбинского бюро по защите прав человека Андрея Климонова, позже некоторое время она сама руководила этим бюро. – Ред.]. 22 ноября пособие арестовали. Но меня не уведомили об этом, я об этом узнала 10 января. Детское пособие арестовывать не имеют права. По ст. 98 закона об «Исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей» сумма, получаемая должником в виде пособий детей по потере кормильца, не подлежит взысканию, – говорила Ольга Климонова.

Вскоре к женщине подошли сотрудники полиции и пригласили в акимат. Там Ольга сказала замакима области Ерболу Нургалиеву, что она безработная, а единственный доход – пособие, на которое она кормит двух детей, – арестовано судоисполнителем.

Арест счетов связан с судебными разбирательствами с Центром адаптации несовершеннолетних (ЦАН). В августе 2014 года Климонова в группе общественников проверяла ЦАН. Правозащитники утверждают, что нашли нарушения прав детей и указали это в отчете.

В отчете было написано: «с годами администрация ЦАН только развращается». Глава ЦАН посчитала, что её обвинили в «безнравственной половой жизни» и «испорченности нравов». Администрация ЦАН подала иск в суд, потребовав, чтобы правозащитники извинились на собрании коллектива. Горсуд Актобе иск удовлетворил и постановил взыскать 17 тысяч тенге судебных издержек, их должны выплатить 4 человека, среди них и Климонова.

– Извинения как способа решения конфликта не существует, – возмущалась Ольга Климонова. – За каждый день отказа в извинении правозащитники должны платить 5 МРП. Это 12 тысяч тенге в день. За период моего пребывания в России [Ольга переезжала туда, но вернулась] сумма перевалила за 3 млн тенге. Сейчас кризис, квартиры продать невозможно. Но квартиру теперь хотят забрать, её арестовали. Это жилье покойного мужа, доля принадлежит сыну. Сейчас у нас отняли единственный источник дохода. Мне нечем платить за садик. С августа встала на учёт на биржу труда. Я с двумя дипломами, юридическим и филологическим, не могу найти работу. Везде отказывают, хотя ходила по направлению биржи. Я с детьми на грани выживания, мне нечем кормить их, я покупаю супнаборы, которые даже собаки не едят. Я буду приходить к акимату каждый божий день. Я превращу крыльцо акимата в паперть. Я хочу посмотреть в его (акима) честные глаза, – женщина еле сдерживала слезы и эмоции.

– С трудоустройством поможем, – ответил зам­акима. – Насчет того, что центр занятости направляет, а учреждение не трудоустраивает, мы разберемся. Если у вас сложное материальное положение, мы окажем единовременную материальную помощь, пока не решится вопрос с трудоустройством. Что касается вашего пикета, я предупреждаю: соответствующие органы примут соответствующее решение. Я не пугаю, я предупреждаю.

– Почему я не буду выходить на протесты? У меня забирают 50% зар­платы, забирают квартиру. Аким выйдет из отпуска 20 января? Хорошо, я приду к акиму в день памяти моего мужа, 20 января, – сообщила правозащитница.

– У Ольги Климоновой есть 2 счета в Народном банке: спецсчет, через который получает госпособие, и обычный счёт. Наложен арест на обычный счёт согласно ответу Народного банка. В данном случае, какие счета она дала в ГЦВП, нам неизвестно. Если она дала для пособий обычный счёт, то, возможно, он арестован, – прокомментировал частный судоисполнитель Арман Ахметов.

– Когда я в августе получила статус безработного, чтобы получить пособие по безработице, ГЦВП заставил получить новую карточ­ку, на которую перечислялось пособие по безработице, – ответила Климонова.

– Действительно, со стороны ГЦВП есть нарушения. Госпособие не может быть арестовано. Надо узнать, почему ГЦВП отправляет их не на спецсчет, а на обычный, – пришел к выводу замакима области Ербол Нургалиев.