Бывший пожарный Владимир Бузаубаев превращает обычный мусор в веники, кирпичи и брусчатку. Сейчас он собирает линии для переработки шин в мазут, а пищеотходов – в биогаз. Его мечта – избавить Эмбу от мусора. В это дело он вложил миллионы, за что земляки прозвали его чудаком.

Владимир Бузаубаев работал на железной дороге, потом в «пожарке», в 92-м году открыл малое предприятие «Болат».

– В стране тогда был развал. Мы делали ограждения, заборы, сетку-рабицу, оказывали различные услуги населению и так зарабатывали на жизнь, – рассказывает он. – Я люблю технику, изобретаю, у меня есть патенты. В те годы я изобрел машину на базе двигателя от комбайна, в которой были сварочный агрегат и электростанция. На этой машине мы резали металлолом. На базе УАЗика я сделал передвигающийся насос. Им можно было перекачать воду, мазут и другие жидкости. Мощность – 100 кубов в час. Я 4 такие машины собрал, ими пользуются до сих пор. К технике у меня страсть с юности. Отец у меня казах, мама – русская. Она была очень хозяйственной, видимо, это все от неё.

Пять лет назад предпринимателю предложили заняться вывозом мусора в Эмбе. Такие услуги никто не оказывал, и весь бывший райцентр был в стихийных свалках. У Бузаубаева были машины, трактора, он арендовал заброшенное здание геологической лаборатории и открыл базу.

– Сейчас у меня работают 15 человек – водители, грузчики, контролеры. 100 тысяч тенге ежемесячно платим налоги, люди получают зарплату.

С жителями составляем договор. Раньше с человека за вывоз мусора брали по 105 тенге, сейчас с дома – 500 тенге, если одинокий пенсионер – 300.

Люди не хотят платить, поэтому пришлось расценки снизить. Весь собранный хлам вывозим на полигон, он в степи и уже занимает приличную площадь. Это же экологическое бедствие! Что мы оставим своим детям и внукам? Как-то я подумал: а почему мусор не перерабатывать? Чем мы хуже немцев? Почему в Германии люди могут жить в чистоте, а мы нет? И вообще, надо на родной земле что-то хорошее оставить, мне уже седьмой десяток. С этим предложением я пошел в акимат Эмбы, моя идея понравилась. В километре от города мне выделили 1 га земли, и я начал строить мусоросортировочный цех. Прошло 3 года, а там только стены стоят. Есть ТЭО, проект прошел экспертизу, я на это потратил 4 млн тенге, но к будущему цеху никак не подведут электричество. Обеспечивать такие предприятия инфраструктурой по «Дорожной карте бизнеса» должно государство. Чтобы протянуть электричество, надо 13 млн тенге, но деньги никак не найдут. Я был в обл­акимате, в «Атамекене», в министерстве энергетике в Астане. Все говорят: идея хорошая, поддерживают, но не помогают.

Пока «мусороперерабатывающий заводик» Бузаубаева занимает 3 комнаты бывшей лаборатории геологов. Все оборудование сделано руками самого умельца. Что здесь выпускают?

– Из картона делаю эковату, – говорит предприниматель, показывая на гору серой массы. – Картон рабочие сами сортируют на свалке и привозят сюда. Мы картон измельчаем, добавляем буру, получается отличный утеплитель. Он не токсичный и дешевый. Эковату мы используем для себя, также берут местные жители. Пластиковые бутылки режем в ленточки, оборудование я собрал сам, мастерим веники, раздаем их бесплатно школам и садикам. Предприятия покупают такие же веники из Китая по 1500 тенге, наш стоит 700. Я был в управлении энергетики и коммунального хозяйства, предлагал поставлять 1000 веников в месяц, но все так и осталось. Многие предприятия используют чилижные веники, а это же акация, как исчезающее растение она занесена в Красную книгу. Зачем из неё вязать веники?!

Из бутылок мы делаем стеклянную крошку. Её можно отправлять на стекольный завод, а можно применять в строительстве. Изготавливаем ещё саман, в котором вместо соломы измельченные тетрапакеты, а также кирпичи из цемента и дерева. Дерево берём из мусора. Ещё делаем из целлофановых пакетов брусчатку. Целлофан расплавляем, туда добавляем песок, получается пластилин. Его формуем в плитку.

И это ещё не все. Эмбенский умелец во дворе собирает 2 установки. На одной можно получать мазут из старых шин, пластика, обуви и прочих отходов, на второй – биогаз из пищеотходов и навоза.

– Вторую установку надо собирать на месте, возле нового цеха. Пока я приготовил реактор.

– На предприятии трудоустроились бы 20 человек, – говорит Бузаубаев. – Да и весь мусор шел бы в дело. Разве это плохо? Сейчас я делаю всего 5% от того, что могу. Нам негде развернуться. Цех должны были запустить в 2015 году. Когда он заработает, не знаю. Меня в Эмбе называют чудаком. Говорят, вложил бы свои миллионы в коммерцию и имел бы прибыль. Но я связался с мусором, использую свою технику, арендовал здание, акимат не дал ни копейки. Я имею только то, что собираю с людей. Но это зар­плата, содержание техники и налоги. 1 мая я решил закрыть предприятие. Подумал: раз государству это не нужно, зачем мне этим заниматься? Город за неделю оброс свалками. С каждым годом мусора все больше. Раньше машины делали 2 рейса в день, сейчас – по 3. Но через несколько дней мы заработали снова. Прибежали из акимата, стали уговаривать вернуться. Да и сам подумал: столько уже вложил, нехорошо бросать.

– За 5 лет что вы заработали, будучи «мусорным королем»?

– Головную боль, – смеется Владимир. – Так хочется воплотить свою идею в жизнь, дожить до того дня, когда чиновники поймут, что и на мусор выделять деньги выгодно.

Из пластиковых бутылок рабочие вяжут веники. Пластик режут на самодельной машинке.

Рабочие собирают картон на свалке, делают из него эковату. В цеху не развернуться. Большое производство построили, но никак не запустят.

Так выглядит дробилка для сухостоя, которую умелец Бузаубаев собрал сам. За минуты мусор превращается в щепки. Их добавляют в цемент и получают кирпичи-арбалиты. Предприниматель 4 года ждёт поддержки государства, чтобы поставить выпуск дешевого стройматериала на поток.