Акмарал Шакиретова получила ожоги 60% тела при взрыве газа в Маржанбулаке в декабре 2015 года. На 5-й день после трагедии в реанимации она родила сына. Муж погиб. Женщина перенесла кому, 8 пересадок кожи, вылечилась и недавно вернулась к работе.

Сейчас Акмарал Шакиретова участковая медсестра в центре семейной медицины в Болашаке. Коллеги говорят, что люди ею очень довольны. Акмарал внимательная, хорошо знает своё дело.

Она не снимает с рук матерчатые перчатки. Не хочет показывать руки в шрамах. Такие шрамы не только на руках. Это следы того страшного взрыва, который прогремел 17 декабря 2015 года. В новом доме, который Акмарал с супругом отстроили в посёлке, взорвался газовый баллон. Муж и его племянник погибли, Акмарал, которая была на 7-м месяце беременности, получила сильнейшие ожоги. У неё обгорело больше половины тела, но маленькая, хрупкая женщина выжила. Грудного ребёнка, появившегося на свет в реанимации, выхаживала сестра Акмарал. Родители после случившегося из Темирского района переехали в Актобе, чтобы помогать дочери. К себе в новый дом они взяли жить сватов, родителей супруга Акмарал, после взрыва они остались без крова.

«Диапазон» писал об Акмарал Шакиретовой в январе 2017 года в материале «Выжившая после взрыва». Акмарал пришла в редакцию вместе с мамой рассказать о своей проблеме, они не знали, где искать помощи. Женщине нужны были операции за границей.

– Выписали меня из больницы через два месяца. Вышла – ни мужа, ни дома, на руках грудной ребёнок, я вся в повязках, – рассказывала тогда Акмарал. – Ко мне даже дети боялись подходить. Спасибо врачам БСМП, ГП №4, которые выходили меня, делали перевязки. Но лечение надо продолжать. Мне очень хочется вернуться на работу. Я мечтаю сама искупать сына, заплести дочери косички, но не могу. Кожа на руках стянута, пальцы не разгибаются. Мне пересадили кожу в БСМП, потом 2 операции провели в НИИ травматологии в Астане. Там разрезали кожу между пальцами, но она все равно срастается. Врачи сказали, больше помочь не могут. Любое прикосновение к рукам приносит мне боль.

Тогда Акмарал с 3 детьми жила на пособие по инвалидности 40 тысяч тенге, дорогостоящие операции она оплатить не могла.

– Операцию могут провести в Китае и Израиле, но денег у нас нет, – объясняла мама Акмарал. В Южной Корее за неё просили 40 тысяч долларов.

2017 год. Акмарал показывает, что с ней стало после взрыва. || Фото из архива «Д»

После публикации в «Диапазоне» Акмарал кинулись помогать читатели нашей газеты. Женщине собрали 750 тысяч тенге. Эти деньги помогли Акмарал провести операцию на лице и руках в центре реконструктивной пластической хирургии в Ташкенте. Операция длилась 9 часов(!), но Акмарал выдержала.

– Когда узбекские хирурги узнали, что со мной произошло, не могли поверить. Помогали, как могли. Каждый третий день моего нахождения клиника взяла на себя. Мне провели 2 операции. На вторую пришлось взять кредит, я собирала пособия. Зато теперь я могу свободно двигать руками, – говорит Акмарал Шакиретова. – На левую руку операция нужна ещё, но даже сейчас мне намного легче. Я могу сама ухаживать за детьми. Старшая окончила 1-й класс. Отличница. Сын пойдет в школу. Маленькому 2 года. Я могу работать. Спасибо главврачу Даньярову, зам­главврача Рсалиевой, заведующей отделением врачей общей практики Сипеновой. Они поверили в меня. Это так важно. Сейчас я живу с родителями мужа. Они построили дом рядом с домом моих родителей. Так легче всем – детям, мне, родителям. Когда меня пригласили на работу, я не поверила. Первым делом в ателье заказала матерчатые перчатки. Уже привыкла так работать. И люди привыкли. Раньше думала: Аллах, наверное, сохранил мне жизнь, чтобы я могла поднять детей. Сейчас думаю: не только для этого – чтобы я могла продолжать помогать людям, работать. Это тоже радость, которую не все ценят.

Самат ДАНЬЯРОВ,

главврач центра семейной медицины [на фото]:

– Я считаю, что надо поддерживать людей, которые сохраняют верность профессии. Акмарал Шакиретова получила тяжелейшие травмы, но вернулась к работе. За полгода она показала себя с лучшей стороны. Организованная, добрая, мягкая. На участке её любят, а там 1700 человек.